Вся моя семья связана с театром, и с тех пор, как я стал учиться в православной гимназии, меня заинтересовал вопрос – как относится православие к театру, может ли театр быть духовным, тем более многие актеры, я знаю, верующие люди. Я слышал, как они поют на клиросе, встречался с ними на крестном ходе в Дивеево. Из уроков истории я знаю, что театр возник из языческого праздника Дионисия, значит, он – противник церкви и веры? Известно так же, что скоморохи, а это тоже вид театра, были еще во времена Ивана 4 отнесены к «дурному сословию людей». Но, так же известно, что императрица Екатерина 2 писала пьесы, в домах знатных людей устраивались представления, многие актеры 19 века (например, Ермолова, Шаляпин) описаны верующими людьми. Значит, нельзя противопоставлять веру и театр? У каждого, конечно, свое мнение, но лично я считаю, что актеры могут быть православными. Ведь кто-то при угрозах сдается, а кто-то даже крест не снимет взамен на жизнь. Все зависит от человека, стереотипы – вещь не самая хорошая. Нельзя считать, что театр может только развлекать, он может, и я убежден, должен говорить на духовные темы. Несколько лет назад, когда я еще был довольно маленьким, я смотрел в театре эскиз спектакля (это когда актеры ходят по сцене с текстом роли, то есть это еще не совсем спектакль) про Ксению Петербуржскую. Мама играла вдову, мечтающую о ребеночке. Однажды приходит к ней Ксения и говорит: «Сидишь, носки вяжешь, а там, на площади, дите твое». Вдова побежала и узнала, что женщину, у которой был грудной ребенок, насмерть сбила лошадь, а ребенок остался. Что-то я не заметил тогда, чтобы люди в зале глупо смеялись, наоборот они были сосредоточены на духовной теме, внимательно следили за жизнью блаженной Ксении. Еще хотелось бы вспомнить нашу гимназическую театральную студию «Глаголь», актером которой я являюсь. Меня очень тронул рассказ «Молитва алтарника», который я готовил на конкурс. Я видел, что он так же тронул и многих сидящих в зале, которые слушали его и задумывались о важности настоящей молитвы. Особое чувство наполняло меня, когда я участвовал в небольшой композиции про царственных страстотерпцев, играя цесаревича Алексея, у зрителей же были слезы на глазах. Когда готовили стихи про батюшку Серафима и про патриарха Тихона, понимал, какая большая честь прикоснуться к таким великим людям. Если человек не хочет быть как стадо, он должен мыслить по-своему,

никогда не поздно изменить свое мнение, каждый может сам для себя решить – совместимы ли театр и православие, и может ли театр быть духовным.